Константин Бояндин - Отражение глаз твоих [пишется]

Островитянин едва не кинулся останавливать его… в конце концов, как ни нелепо это звучит, именно Дракон — так казалось — понимал его лучше всех. Но… стоит ли… в общем, сомнения взяли верх. И он остался.

Уселся у окна и принялся всматриваться в ночь, прислушиваясь к умиротворяющему стуку капель дождя.

Постепенно сон сморил его.

Предметов обстановки в «прихожей» стало больше.

Точнее, на уже имевшихся стенах виднелось нечто новое. Например, рядом с дверью «гардеробной», откуда она вышла, появилась прозрачная пластина — прямо на стене. И не одна. Под ней находилась другая, с несколькими кнопками. Надписей на кнопках было не понять. Большая пластина — та, что вверху — оказалась чем-то вроде карты. Во всяком случае, под толщей стекла (или что это было?) виднелся неправильной формы контур, залитый синим цветом — в окружении сплошного кроваво-красного океана. Крохотная белая точка мерцала внутри синей области — на расстоянии доли сантиметра от границы с красным. Экспериментировать не стоит, решила Неммер. Мало ли. Приятно, что я теперь вижу чуть больше… но связываться не буду.

Угольного цвета клякса на соседней стене притягивала её взгляд. В конце концов Неммер подошла к ней вплотную… и прислушалась. Принюхалась. Ей показалось, что едва слышный запах пожарища накатывает с той стороны. И шорох, свист, жалобная песня сквозняков… Сновидение, что так было похоже на явь, вновь пришло ей на ум. То, где вокруг были мёртвые тела, где запах гари и смерти смешались в единое целое. Хонн что-то говорил об охоте… очень похоже. Пока что мы в безопасности. Пока что от охотников удалось сбежать. Но надолго ли? Со стороны пластины-"карты" послышалась тихая музыкальная фраза. Словно кто-то сыграл на свирели несколько тактов песни. Неммер вздрогнула и быстрым шагом подошла поближе.

Мигающая белая точка стала зелёной.

И вновь сменила цвет на белый.

Тут же за спиной у неё послышался шорох. Неммер оглянулась. Хонн, встрёпанный и перепачканный в крови, втаскивал сквозь «кляксу» тушу небольшого оленя.

О небеса, как у него только хватило сил?

Утром он проснулся и вызвал Светлейшего. Как и полагалось. «Проводы», на взгляд навигатора, прошли на редкость обыденно. Он ожидал, что почувствует хоть что-нибудь… но ошибся. Формальность. Странно, но приобретённые в Хранилище привычки и не думали никуда деваться.

В небольшой комнатке, в присутствии двух охранников Даллатер принял у своего бывшего подчинённого всё служебное имущество и вручил мешочек с деньгами. Заработанное. Все необходимые документы были подписаны и вот, наконец, Даллатер пожал ему руку и произнёс: — Желаю удачи. Надеюсь, что ещё увидимся.

"Ещё чего", подумалось навигатору. И он ощутил, как тянет его к морю. Прочь, подальше от этих спокойных подземелий, где сверчок — единственный певец, а охрана — единственное общество. Сегодня же — в море. Кем угодно.

Светлейший то ли не ощущал, что на самом деле думает островитянин, то ли не подавал виду. За парадными дверями (пройти сотню шагов до ажурных металлических ворот — и всё, Хранилище позади) что-то пискнуло на его запястье. Со скучающим видом (вызовы нигде не давали ему покоя) Даллатер поднёс браслет к уху.

После чего настолько изменился в лице, что оставалось гадать, что же такого могло произоёти в столь обыденное утро.

Даллатер сделал Теммокану знак — жди меня здесь — и тот, сам себе удивляясь, повиновался. Что там ещё? Кто-то из «обеспамятевших» сотрудников охраны припомнил тот странный день? Едет инспекция? Пожар? Что вообще могло стрястись в Хранилище?

Даллатера не было довольно долго.

Когда он появился, то выглядел неважно. Очень неважно. Морщины собрались на его лбу, глаза были тусклыми, а безупречный доселе сюртук выглядел как-то неряшливо. В руке Даллатер сжимал довольно толстый пакет.

— Возьми, — протянул он пакет. — Дракон попросил передать это тебе. Теммокан машинально принял оказавшийся тяжёлым конверт, но не стал его открывать. Светлейший приковывал его внимание. Он отчего-то казался постаревшим… что же произошло-то?… И тут Теммокан вспомнил: Дракон никогда никого не просил ни о чём. Не давал поручений. Не передавал никаких предметов. Он всегда всё делает сам.

— А… почему Дракон сам не передал мне это? — осмелился спросить Теммокан, когда Даллатер уже стоял в дверях.

Светлейший обернулся. Выглядел он уже почти, как прежде, но туман в глазах его всё ещё присутствовал.

— Дракон умер этой ночью, — сообщил он спокойным тоном. Теммокан почувствовал, что кровь замерзает у него в жилах. — Всё, что я нашёл — это записку и пакет. В записке он просил передать тебе содержимое пакета. Написал, что ты поймёшь.

Теммокан стоял, то открывая, то закрывая рот. Ни одна мысль не удерживалась у него в сознании надолго.

— Скоро здесь будет полно народа, — продолжил Даллатер и потёр лоб. — Если ты собрался уходить, лучше поторопись.

…Когда Теммокан пришёл в себя, Хранилище было далеко позади. В голове было совершенно пусто. Одно навигатор знал точно — в Хранилище ему теперь не хочется. Совсем не хочется. В особенности после таких событий.

А пакет… что ж, он откроет его. На корабле. Что бы там ни было, оно подождёт.

III. Обречённые

Дайнор показался навигатору необычайно ярким, привлекающим внимание, свежим. Словно несколько месяцев тому назад он не смотрел на всё это великолепие, не замечая его.

До Порт-Дайнора отсюда две тысячи километров. Чуть более суток пути на прямом экспрессе (но Теммокан не имел ни малейшего желания садиться на поезд). Речные пути его также не привлекали; видимо, лучше всего нанять ковёр-самолёт. Недёшево, поскольку не очень популярно. Зато будет одна остановка — ночь, проведённая под необъятными сводами древнего леса. В подобных условиях очень хорошо думается.

…В голове не вяжется, что Дракон умер. Светлейший не раз говорил, что маймы создали специальный облик, позволявший одному из Сообщества находиться в наземном мире неограниченное время. Без болезней, без неудобств,… практически вечно.

И вот — Дракона больше нет. Разве что Даллатер устроил дикий, бессмысленный розыгрыш. И зачем он отдал ему этот пакет? По всем инструкциям Светлейший был обязан задержать своего (даже и бывшего) подчинённого до прибытия инспекции. И даже не показывать ему этот злополучный "подарок".

"Сказал, что ты поймёшь".

Теперь ни одна реплика из их с Драконом последней беседы не выходила из головы. Теммокан заметил, как оглядываются проходящие рядом с его столиком — высокий краснокожий человек сидел, полуприкрыв глаза, с осунувшимся лицом, сжимая в руке едва начатый бокал с вином. "Я сочувствую".